— Граждане пассажиры, в трамвай больше уже никто не влезет, и мы с тетей Кларой решили, что таки пора ехать. Ходу, старый, ходу!

Взрыкнув двигателем, бэтэр рванул вперед — и тут же в броню ударилось несколько тел.

Словно в ответ, послышалась очередь из ПК.

— Васька, бросай палить, им нас уже не достать, — крикнул Андрей, пробираясь на свое место.

Повернув на развилке налево, они переехали клеверный мост и покатили в объезд Гомеля через Василевичи в направлении Мозыря.

Остановились только раз, когда Стармех увидел брошенный бензовоз. Предположения механика подтвердились. Невзорвавшаяся цистерна была под горлышко залита соляркой. Обновив свой запас топлива, механик с довольной улыбкой направил бэтэр дальше.

Следующая остановка произошла уже за Мозырем, не доезжая до Ельска. Перевалив через холм, дорога вывела их к распадку, поросшему невысокими елями. Стармех резко затормозил и матерно выругался: вдоль дороги у части деревьев была срублена верхушка, а на эти своеобразные колы были насажены человеческие черепа.

— Долбаные эльфы, — выдавил из себя Болик, когда они выбрались наружу.

— Это не эльфы, — остановил дальнейшие ругательства сибиряка Андрей, успевший неплохо изучить врага. — Для них противником является только живой, а тела — это уже часть природы, и измываться над останками ушастые не станут.

— Тогда у кого-то из людей очень плохо с чувством юмора, — пожав плечами, подытожил Лелик. С легким грузинским акцентом его слова больше напоминали обвинение.

— И не только с чувством юмора, а, похоже, со всей головой. — Пока бойцы осматривались, доктор вылез из бэтэра и уже изучал ближайшие к нему останки. — Этим черепам меньше года.

Никого не спрашивая, главврач вдруг ринулся в ельник. Андрей недовольно поморщился и, кивнув Зверю, пошел следом.

Доктор нашелся метров через двадцать. Он сидел на корточках возле большой кучи тряпья и внимательно изучал ее.

— Док, не уходи без спроса — вроде не маленький, а ведешь себя как ребенок.

— Это останки, — пропустил доктор упрек мимо ушей.

Только после этих слов Андрей почувствовал тошнотворный запах, заставивший дернуться желудок. Дока подобные проблемы не беспокоили, и он спокойно продолжил докладывать:

— Здесь человек двадцать, по виду одни взрослые. Их убили где-то с месяц назад. Головы рубили тупыми топорами уже мертвым.

— Сможешь по-быстрому назвать причину смерти?

— Если только навскидку. Налицо множественные колотые раны. Работали ножами или заточками. — Доктор поднял глаза на Андрея. Взгляд серых глаз жестко проникал прямо в душу. — Убивец, их пытали, причем зверски. И еще у тех, кому отрубили голову, у основания черепа, на шее, видны два прокола. В общем, это или вампиры, или имитация под них.

— Твою мать, — единственное, что смог выговорить Андрей и, развернувшись, пошел к бэтэру.

— Что там, — спросил с брони Грач.

— Потом. Всем в машину!

На ночь они остановились на закате уже на территории Украины, не доезжая десяток километров до Новгорода-Волынского. В принципе, могли бы и до Тернополя дотянуть, но Стармех начинал нервничать, когда датчики показывали меньше половины бака, и останавливался буквально возле каждой дизельной машины. Топливо приходилось добывать из баков брошенных, но невзорвавшихся автомобилей. Что касается загородных заправок, путникам они помочь уже не могли, потому что представляли собой почерневшие воронки солидных размеров.

Дубовый лесок радушно приютил путешественников, и они, сложив костер, начали устраиваться на ночь. Инди улегся прямо в бэтэре, чтобы поддерживать чешуйки духами-симбионтами. Грач и Лелик встали на первую вахту, а Зверь и Болик должны были сменить их на вторую половину ночи. Для того чтобы заметить незваных гостей — будь то звери, люди или даже эльфы, — было достаточно одного шамана, а спецназовцы не дадут шаманам уснуть на посту.

Веселый костерок освещал серо-зеленую броню, проецируя гигантскую тень на раскидистые дубы. Но всей веселости костерка не хватало, чтобы поднять настроение понурившимся людям. Весь день после остановки в ельнике они промолчали. Приготовления к ночевке закончились, ужин был доеден, поэтому пришла пора вопросов и ответов. Начал, как всегда, неугомонный Беня. В такие минуты он не особо выпячивал свой одесский выговор:

— Шеф, шо это было там, у ельника?

— Могильник, Беня, самый настоящий могильник. Похоже, у нас появились очень неприятные соседи.

— Та чего ж мы не вернулись? А если они в город сунутся? — спросил сидящий на броне Грач.

— А смысл? — удивился Беня. — Гаврила любых бандюков порвет шо тузик грелку. Хоть с огнестрелом, хоть без. Так шо справятся без нас.

Над полянкой нависла тишина, и, похоже, все думали об одном и том же.

Полковник Гаврилов имел свои счеты с бандитами. Когда эльфы в очередной раз раскатали горемычный Брест и покатились дальше, гарнизон Гаврилова, стоявший на белорусской границе, подняли по тревоге, и он отправил жену и двух дочек к тетке в деревню под Брянском. После того как летающие корабли эльфов раздолбали части шестой и двадцатой армии под Смоленском, а потом отрикошетили ядерную боеголовку на столицу, чудом выживший полковник понял, что от него уже ничто не зависит, и начал искать семью. Семью он нашел. В сгоревшей деревне своей сестры. Через полгода бывшие подчиненные с трудом вернули убитого горем вояку к человеческому облику путем совместных пьянок, чередуя их с охотой на бандитов и эльфов. Наконец кривая и очень кровавая дорожка вывела Гаврилова к Шишкину, и он решил взять под опеку живущих там детишек. Когда Андрей вернулся из своего безумного квеста, эти два человека быстро и безоговорочно признали друг друга. Князь не имел опыта в управлении военными подразделениями, а полковник не желал принимать ответственность за мирных жителей.

За прошедшее время огонь ненависти к бандитам всех мастей у полковника не утих, лишь подернулся пеплом, но при первой же возможности разгорался с новой силой. Именно поэтому Андрей отстранил Гаврилова от зачисток окрестных лесов: после полковника на стоянках бандитских лагерей не оставалось не то что живых, — даже относительно целые тела найти было трудно. Вот и приходилось Андрею мотаться зимой по брянским лесам в составе небольшой команды. Пока эльфы контролировали поселения на западе России, они выловили все банды, плохо организованные партизанские отряды и одиночек. Делали они это для собственного развлечения, тем самым нагоняя на людей еще больший страх. Поэтому люди сидели в поселках за колючей проволокой, пережевывая магическую травку в перерывах между приходами очередного «черного каравана», и только такие больные на голову, как Гаврилов, отряд Бати и сам Убивец, решались ходить по охотничьим угодьям ушастых.

А вот в конце зимы, после ухода захватчиков, всякая мразь возжелала вольной жизни, и вылавливать их приходилось долго и нудно. И словно этого было мало, появились еще и непонятные отморозки в Белоруссии.

Пока все предавались тяжелым думам, доктор разглядывал трофейный шприцемет.

— Никак не пойму — что это за хрень?

— Дай сюда, — протянул руку Беня и, повертев конструкцию в руках, выдал «диагноз»: — Фигня. Переделка с пейнтбольного ружья. Стрелять будет одиночными и не очень далеко. Метров десять — пятнадцать.

— В саду и этого будет много. Главное, чтобы работала, — пожал плечами Андрей.

— Ну не знаю, есть ли давление в баллоне. Стармех! — резко позвал Беня. — Ты сможешь надуть эту цацку?

— Я смогу надуть все, что угодно, даже тебя.

— Не, меня не надо, надо эту цацку, и шоб стреляло.

— Ладно, завтра посмотрю, а то спать хочется, сил нет, — широко зевнул механик, и это словно послужило сигналом для остальных. Все, кроме дозорных, начали зевать и укладываться в спальные мешки.

Андрей тоже закутался в новый немецкий спальник, непонятно каким образом попавший в загребущие лапы Мазая, и неожиданно подумал о том, что толком не знает, какого барахла ему насовали Мазай с Гавриловым.